Талант вызывает зависть.
Вроде трюизм фраза, такое общее место во все времена.
Вот недавно сижу, читаю Бродского. Ну скажите, как это у него получается??? Почему я так не умею? Вроде все слова русские, я их все знаю. Вроде я не чужд всяких размышлений и идей, иной раз и неглупых. Вроде даже умею слова складывать по размеру и рифмовать. А вот сложишь, зарифмуешь, посмотришь – ан нет, опять убожество какое-то получилось. Искусство поэзии – вызывать музыкой стихов движения души внутри читателя с помощью некоего резонанса. Вот читаешь того же Бродского и понимаешь – ведь в натуре гений. Разберешь только что прочитанное стихотворение, от которого ком в горле остался - а там ничего. Нет ни великих мыслей, ни идей, ни даже той отшлифованной как бриллиант формы, которой славился, например, Пушкин. А есть только завораживающая магия звучания, ритма и рифмы, как будто тектонические плиты тихонько ходят под ногами и брызгают лавой, капли которой обжигают и оставляют чувство некой причастности к глобальному катаклизму. Ай шайтан, чертов колдун! Я аж расстроился.
И. Бродский.
Сонет
Переживи всех.
Переживи вновь,
словно они - снег,
пляшущий снег снов.
Переживи углы.
Переживи углом.
Перевяжи узлы
между добром и злом.
Но переживи миг.
И переживи век.
Переживи крик.
Переживи смех.
Переживи стих.
Переживи всех.
Книга со счастливым концом
Путешественник, наконец, обретает ночлег.
Честняга-блондин расправляется с подлецом.
Крестьянин смотрит на деревья и запирает хлев
на последней странице книги со счастливым концом.
Упоминавшиеся созвездия капают в тишину,
в закрытые окна, на смежающиеся ресницы.
...В первой главе деревья молча приникли к окну,
и в уснувших больницах больные кричат, как птицы.
Иногда романы заканчиваются днем.
Ученый открывает окно, закономерность открыв,
тот путешественник скрывается за холмом,
остальные герои встречаются в обеденный перерыв.
Экономика стабилизируется, социолог отбрасывает сомнения.
У элегантных баров блестят скромные машины.
Войны окончены. Подрастает поколение.
Каждая женщина может рассчитывать на мужчину.
Блондины излагают разницу между добром и злом.
Все деревья в полдень укрывают крестьянина тенью.
Все самолеты благополучно возвращаются на аэродром.
Все капитаны отчетливо видят землю.
Глупцы умнеют. Лгуны перестают врать.
У подлеца, естественно, ничего не вышло.
...Если в первой главе кто-то продолжает орать,
то в тридцатой это, разумеется же, не слышно.
Сексуальная одержимость и социальный оптимизм,
хорошие эпиграфы из вилланделей, сонетов, канцон,
полудетективный сюжет, именуемый -- жизнь.
...Пришлите мне эту книгу со счастливым концом!
Вроде все слова русские, я их все знаю.
ОтветитьУдалитьДа уж. "Пилигримы" написал в 18 лет. Я в свои 18 многих этих слов и не слышала.
Боженькой поцелованные. Свой у них "таинственный разговор" внутри. И вызывает восхищение.
Ну да, ну да... В 18 лет ТАКОЕ написать. Я в 18 лет думал в основном о бабах:) И смутно томился вопросами. был еще очень далеко от того чтоб их задавать, тем более - отвечать
ОтветитьУдалитьМимо ристалищ, капищ,
мимо храмов и баров,
мимо шикарных кладбищ,
мимо больших базаров,
мира и горя мимо,
мимо Мекки и Рима,
синим солнцем палимы,
идут по земле пилигримы.
Увечны они, горбаты,
голодны, полуодеты,
глаза их полны заката,
сердца их полны рассвета.
За ними поют пустыни,
вспыхивают зарницы,
звезды горят над ними,
и хрипло кричат им птицы:
что мир останется прежним,
да, останется прежним,
ослепительно снежным,
и сомнительно нежным,
мир останется лживым,
мир останется вечным,
может быть, постижимым,
но все-таки бесконечным.
И, значит, не будет толка
от веры в себя да в Бога.
...И, значит, остались только
иллюзия и дорога.
И быть над землей закатам,
и быть над землей рассветам.
Удобрить ее солдатам.
Одобрить ее поэтам.
"Ну скажите, как это у него получается??? Почему я так не умею?" - вот и я о том же!!!!!!! :))
ОтветитьУдалить